Резная ладья с выносными щитами, У берега шумно толпится народ, Языческий город,- гора с теремами, Кудесник пророчит судьбу наперёд.
По кругу канава, и тёс частокола, В лагуне у речки прохладный туман, У дуба-гиганта начальная школа, Пеньки для мальчишек, и бог-истукан.
В седле золочёном красуется Игорь, По сходням ведут боевого коня, Крестьянин застыл в отдаленье с мотыгой, Дружину в поход провожает родня.
Собрался Олег до «столпов Геркулеса», Как внук Святослав с громкой фразой «на Вы», Кому «живота», а кому-то железа, Чтоб каждый согнулся у ног до травы.
Водой и по суше, вдоль берега войском, Гоня печенега за дальний предел, Царьграду грозить, было верхом геройства, Никто даже думать, об этом не смел.
Минули пороги, Днепр вынес их в море, Которое Русским потом назовут, Страшись император, дерзить нашим горе, И город разграбят, и сёла пожгут.
Кишат берега злых людей племенами, Столпы Геркулеса видны из воды, Хоругвь боевую, у стен расправляя, Построились Росы в прямые ряды.
Пронзённая страхом гудит Византия, Со стен целый город на войско смотрел, И чувствует город, - вот грозная сила, И с каменным сердцем в осаду засел.
Воители лагерь вокруг разбивают, На море и суше блокадный заслон, В ристалищах росы свой дух закаляют,- Смотри император, как Киев силён.
*Лев - царь и философ, сел в трон Константина, Совет многословен, и сдаться готов: «Раздавит ведь нас боевая машина»: «Направим - ко к варварам наших послов».
«Доспех уникальный пожертвуем Князю», Одарим казной воевод и солдат, Чтоб только убрался варяг восвояси, И с глаз - бы увёл за собою «сармат».
Олег грозным взглядом посланцев обводит, Всё думает думу, и долго молчит: «Такие обычаи в нашем народе, К вратам побеждённых навешивать щит».
Послы закивали приветливо князю, И вон из шатра удалились ползком, И летопись впишет славянскою вязью, О подвиге прошлом, в столетье былом.
А где же Олег? - Он в потомках не сгинул, Он Вещим останется вечно для нас, Он твёрдой рукой дал наследие сыну, Святой жрец-воитель,- творец в добрый час.
